Если война действительно окончена, позволь задать тебе вопрос.
Бенджамин обвел перевязанной рукой тела своих кольценосцев. Данло закрыл глаза, и перед ним вспыхнули миллиарды лиц тех, кто погиб на войне. Но изнутри звездным светом просияли миллиарды новых лиц детей, которым вскоре предстояло родиться в этой галактике. Страшная красота, вспомнил он.
Если война действительно окончена, позволь задать тебе вопрос.
Данло посмотрел на пар от дыхания, срывавшийся с его тонких злых губ, на обрамленное мехом лицо с лазерным ожогом на щеке. И что такое человек? Какая разница, кто я, если я вернулся, чтобы покончить с войной? Их взорам предстали лежащие на полу убитые и раненые, и они смотрели на свою кровавую работу с тревожной смесью гордости, ужаса и стыда. Видно было, что он готов убить или быть убитым и что особой разницы это для него не составляет. Они убили его брата, кричал он, и сами должны поплатиться за это жизнью.
Но если уж вам непременно надо убивать, убейте сначала меня. Пристыженный божок, продолжая бормотать проклятия, опустил лазер. Глаза божка, омытые этим светом, наполнились слезами он плакал по брату, и по тем, кого убил сам, и по тем, кого убивали при нем. Без слов и без понуканий он нагнулся и положил свой лазер на пол. Война окончена, воскликнул внезапно один из кольценосцев и положил свой лазер рядом с лазером божка. Если ей правда конец, глупо продолжать эти убийства. Еще один кольценосец сложил оружие, за ним десяток других. Божки тоже начали разоружаться и вдруг все, кто был в соборе, разом двинулись к алтарю, чтобы сложить свои лазеры, дубинки, сновидельники, тлолты и пистолеты в растущую груду оружия. Наконецто с ней покончено раз и навсегда. Божки и кольценосцы, складывая оружие, смешались воедино, совсем как до войны.
Тихо переговариваясь, они вспоминали события, которые привели к этому поразительному моменту. Рассказывались и другие истории. Его никто не видел вот уже много дней, и теперь кольценосцы тихими, скорбными голосами оповещали друг друга о его гибели. Все эти истории подействовали на собравшихся успокаивающе. И это главная причина, по которой я был вынужден убить его, сказал он людям, глядящим на него с ужасом и недоверием. Раненых и умирающих он приказал доставить в хосписы, мертвых к плазменным печам для кремации. Она приблизилась к алтарю с таким видом, точно это застланное красным ковром возвышение принадлежало ей. Красные глазки смотрели сердито с ее маленького кислого личика.
Но она, при всем своем тщеславии и гордыне, была храброй женщиной, готовой бороться хоть с кем, даже и с богом. Она права, сказал какойто старик.
